Я разбираюсь в проблеме наркомании не очень, но мне здесь видится именно попытка воздействия на общество, сдвигание окна приемлемости, как и написали выше.
Я не об этом говорила. Это правда очено долгий разговор, который надо вести с исследованиями на руках. Если совсем коротко, то принцип простой — опиаты будут всегда, борьба ведется по линии снижения доступности, но полностью тоже проблему не решает. Развитие химпромышленности и фармакологии подарило нам еще и опиоиды (схожий принцип действия, привыкание, к тому же широко распространены в медицине). В сумме это значит, что даже если сжечь ВСЕ маковые поля (чего никогда не будет, да к тому же это и невозможно, что показал опыт борьбы с марихуановыми плантациями картеля Гваделахара)— на чёрном рынке вещества такого действия всё равно будут. Там, где есть предложение — будут и потребители. Часть из них будет просто потреблять, другие приобретут зависимость. Некоторые способны избавиться от неё (есть религиозные программы, есть 12 шагов и прочие). Проблема в том, что некоторые избавиться не способны вообще. При этом инъекционное употребление один из способов распространения массы заболеваний (ВИЧ, Гепатит) и уже на 2-3 шаге болезни выходят за пределы уязвимой группы (в России сейчас основной способ передачи инфекции — гетеросексуальный контакт). Кроме того, обществу наносится и более прямой вред — растёт распространение (как способ заработать на "дозу"), сопряжённый криминал (дам трубой по голове, заберу телефон). Естественно, что такие зависимости достаточно быстро опускают человека на социальное дно. В процессе он тащит туда еще некоторое число людей.
ЗТ, если говорить совсем в общем, ставит зависимого под контроль. Он получает, помимо "заместителя", терапию от имеющихся заболеваний, находится под контролем врача и других специалистов (обычно психологов, психиатров, наркологов, инфекционистов). Риск передозировки сводится до нуля, зависимый более не вынужден практиковать криминальное поведение, вырван из среды, более не распространяет болезни. По статистике довольно много людей в программе, начинают вести социально приемлемый образ жизни. К слову, спрос на чёрном рынке тоже падает. Кроме того, попадание зависимых под контроль, позволяет государству держать их в поле зрения, практиковать (при необходимости) частичное поражение в правах, следить за тем, что происходит в их семьях (в поане защиты детей).
Нужно учитывать, что ЗТ — не панацея, часть людей возвращается к "уличному потреблению" и как правило погибают гораздо быстрее (та же история с сорвавшимися из программ "полного отказа"). Кроме того, мало что мешает сочетать программу с "нулевой толерантностью" к наркотикам, к трафику. В конце концов, ведь она прекрасно сочетается с выдачей морфина паллиативным пациентам.
Это как с признранием педофилии болезнью
Обсуждали уже. Признание болезнью у нас не отменяет никак посадок на "срока огромные", а в США и применения смертной казни. Это не та "болезнь" что подразумевает невменяемость и освобождает от ответственности за реальные действия.
частный случай универсального американского способа решения всех проблем — залить проблему баблом
Они действительно заливают проблему баблом, но стоит учитывать, что война с наркотиками финансировалась там так и в таком объёме, что это должно было решить проблему. Речи Нэнси Рейган сами нагуглите, думаю. Не решило, и именно поэтому стоит обо всём этом думать — у нас нет таких ресурсов, но даже если бы были — они полностью проблему не решают.
Это когда героин под наблюдением врачей заменяют на метадон, который контролируемо выдают. Самый продвинутый вариант, если мне память не изменяет, сироп, который под надзором проглатываешь. Это совсем не то, чем занимался ваш сосед — в РФ программы нет в принципе. Сосед ваш просто бесконтрольно употреблял.
Если что, я написала о том, что ЗТ могла быть одним из факторов снижения потребительского интереса к героину. Не единственным, но отрицать нельзя, что это могло сработать — зависимым не нужно было потреблять героин, они могли прийти в программу и получить аналог.
Правильно ли делают, что не замещают — сложный вопрос. Я много читала, могу привести поровну аргументов "за" и "против". Если совсем тезисно говорить, то это программы для общества в большей степени, нежели для потребителя. Не хочу углубляться, это тема очень большого разговора.
Простите, но прочла ваш коммент, сменила вкладку и наткнулась в ленте на синонимичное:
"Пока сие непристойное действо касалось лишь проституток и развратниц, мы не находили его заслуживающим нашего внимания, но ныне, когда дурной пример высшего света навязывает его респектабельным общественным классам, мы считаем своим долгом предостеречь каждого родителя от опасности, которую представляет эта фатальная зараза для его дочери." (Заметка в газете "Times" о новомодном танце "вальс" в июле 1816 г.)
Если что — про вред смартфонов не спорю, мне тоже кажется что лучше бы книжки читать.
Я же говорил про глобальную тенденцию потребления героина — и то что она падает.
Да, тут разошлись, я про РФ писала. В Америке другая история (в Европе не знаю подробно , надо зарыться, почитать). Про Штаты, если. Там развивалась параллельно опиоидная эпидемия (та, что из-за фармкомпаний началась). Интересно, что когда прикрутили гайки докторам — потребление героина (и смерти от передоза) подскочили очень сильно — видно на статистике CDC. Потому что зависимость есть, а брать в аптеке больше нельзя.
В целом, потребление героина и правда падало — я думаю, что причин довольно много — политическая ситуация в Афганистане, например. Есть ощущение, что заместительная терапия всё-таки сыграла роль (к России не относится, у нас не вводили). Кроме того, вы верно отметили, что "век потребителя недолог" — сменилось поколение, возможно, кстати, что экономический рост тоже сказался на потребительском поведении (переход от депрессантов к стимуляторам и эйфоретикам), но это совсем гипотеза.
Вообще я посижу в отчётности на след неделе и можно будет подробно обсудить как-то отдельно. Потому что я сейчас мониторю поверхностно довольно — стат отчёты иногда, исследования по предложению. Но я просто из любопытства сейчас, а надо погрузиться довольно глубоко, чтобы более обоснованно излагать.
Вообще в аннотации очень смешно написано что автор предлагает как бороться с наркомафией, как будто англосаксы хоть где-то эту проблему решили, хоть у себя дома, хоть за границей
Но это специализация — изучение рынка наркоторговли.
Которую мне не хочется приобретать.
речь, скорее про дополнительную экспертизу, которая может увеличить эффективность борьбы с агрессивной рекламой и маркетингом площадок. Собственно в этом разрезе и советовала. В принципе друг друга поняли, похоже
Ну, эта книжка и другая такая же тоже не помогла бы в 2011 году обратить внимание на конкретный интернет-проект. И эзопов язык, жаргон наркоторговцев, который меняется каждые полгода минимум — тоже не из книжек извлекается.
Книжки фиксируют недавнее или давнее прошлое.
Недавнее прошлое (и давнее) позволяет сделать вывод о модели работы и предсказать дальнейший тренд развития. С наркоторговлей тут всё еще проще — это догоняющая отрасль, она всякие новации сдирает с легальных бизнесов. То есть сначала Амазон, а потом СилкРоад. Книжка фиксирует общий подход и вот эту историю "догоняющего развития". То есть, чтобы понять дальнейшие шаги, надо смотреть не на "леренийскую", а на Яндекс.Маркет, условно.
вас всегда обманывали, а мы объясним, как на самом деле
Ну, подождите, вы сами пишете про романтизацию. Романтизация это, буквально, "обман". Более того, склонность медиа делать сенсацию из всего подряд — вариация "обмана". Таинственный зловещий флёр и ореол привлекательности наркоторговля и наркоторговцы приобрели именно благодаря СМИ. Для меня здравое сухое изложение фактов — безусловное добро, потому что отвечает задачам журналиста. И отвечает моему желанию соблюдать информационную гигиену, и не погружаться в клоаку истерических завываний
В этом смысле даже Ройзман с его мутной борьбой, наручниками и чесноком — предпочтительнее, потому что он — не трезвомыслящий.
Пистолет предпочтительнее чем пирог. Простите, но вы предлагаете мне выбрать между методикой "терапии" и исследованием рынка. Это вообще ложный выбор. Его просто нет. Если людям нужна терапия, то выбор там между "12 шагов", врачами-наркологами (трезвомыслящими, кстати), другими программами и пыточными техниками Ройзмана. Как можно предпочесть последнее — я не знаю. Даже извините, но иначе поставлю вопрос. Вы не считаете пропаганду насилия и вовлечение людей (в том числе подростков) в структуру, построенную на насилии к слабому, к тому, кто обратился за помощью — деструктивным контентом? А если считаете, то почему ГБН и их идеология кажется вам "предпочтительной"? Зависимых ненавидеть и расчеловечивать можно что ли?
Если людям нужна информация о рынке — выбор между СМИ, которые плохо работают с фактурой, и пытаются выехать на "хайпе", а не на информировании и различными исследованиями и аналитикой, к которой и книжка относится.
Наркотики, реклама их, продвижение, мотивирующее обсуждение, набор кладменов, предложение наркоты — одна из очевидных категорий грязи, которой точно в Рунете быть не должно.
Ок, не должно, более того, это отчасти и по закону запрещено. Но вчера я забила в два поисковика название магизина, который ассоциируется со словом "лернейская" и зашла на сайт безо всяких vpn, tor-браузеров. Ну а портал внутрь был на 2-3 строчке выдачи.
Вот для чего мне лично погружаться в тонкие механизмы перистальтики рынка наркоторговли? Что бы узнать, что всё не так однозначно?
Затем, что понимание работы рынка помогает не только в борьбе и регулировании этого рынка, но и в борьбе с его рекламой и маркетинговыми кампаниями. Потому что позволяет действовать на опережение, предсказывать следующий ход противника. Если бы в 2011 году кто-то у нас обратил внимание на SilkRoad — сейчас мы имели бы рабочие инструменты борьбы с рынком. Вместо этого у нас устаревшая правовая норма, отягощённая профессиональной деформацией правоохранителей, в результате система борьбы которая эффективна разве что против кладменов, рынку ни жарко, ни холодно. Борьба за чистоту соцсетей от объявлений и постов со слэнгом, актуальным в 99-м году (с телефона неудобно искать, вы где-то выше сами признавали, что будете привлекать специалистов под эту задачу) — важное дело. Но этот бизнес подвижен, он умеет обходить такие препоны — уже сейчас стоит обратить внимание на "эзопов язык" объявлений о найме.
Никогда не понимала, почему одно исключает другое… Ну реально, вот человек задаёт вопросы по теме, в которой я относительно компетентна и могу посоветовать литературу. Я отвечаю (упрощённо, здесь всё не напишешь) и советую литературу по теме. Мне кажется, что это нормальный подход. Если я буду участвовать в дискуссии по Чеченским войнам — отошлю к хорошим мемуарам, Норину и другим исследованиям.
Мы тут обсуждали как бороться с распространением наркотиков. Кажется логичным, что чтобы с чем-то бороться, стоит изучить как это работает. Есть отличная книга, которая помогает в решении задачи "изучения". Что мне, вместо неё к Овидию отсылать?
Не понимаю подход.
И не только в вашем. Куда делись старые «героиновые наркоманы» — понятно всем. Вопрос стоял в следующем: не понятно по какой причине их место не заняли новые.
Господи, да понятно всем, кто минимально рыночек мониторит. Я вам переложу (без снобизма, реально) на понятный пример. Вы спрашиваете: "понятно куда делись старые кнопочные телефоны (сломались), непонятно, почему их место не заняли новые". Хотя если поставить вопрос так — вам будет очевидно, что появились смартфоны и в том числе дешевые. Обсуждению проблем рынка наркотиков (и вообще любых чёрных рынков) очень мешает то, что рынок этот "сенсационный", поэтому нормальной аналитики о процессах не почитать — только вопли, ужастики, романтизацию и прочий мусор. На самом деле там действуют обычные законы экономики, процессы такие же как везде. Монопсонии там, монополии, рыночные разборки, борьба за потребителя.
Героин в 90-х — не дешёвый, но доступный. Только в доме, где я росла с моего рождения до 2003, примерно, повязали примерно пятерых распространителей. Этнические ОПГ предпочитали героин, границы были дырявые, потоков много. Предложения — завались. Параллельно с этим — переживала пик популярности и придонная "аптечная" наркомания — причины те же, только еще дёшево. Если посмотреть на американский рынок, там всё было очень похоже, только из-за региональной специфики вещества другие — амфетамин, кокаин/крэк, марихуана. У нас же под боком был крупнейший производитель героина, проницаемые границы со С.Азией. Логика, кажется, понятна?
Но время шло, ассортимент веществ увеличивался. Пока платформ не было, рынок не сильно менялся, потому что вещество недостаточно синтезировать и произвести — нужен канал распространения, а те, кто торговал героином, брать себе непонятную фигню (а с ней и химика в долю) не стремились. А потом… Ну а потом вдруг оказалось, что платформы на этом рынке тоже всё изменили. Позволив производителям обойти консервативных мафиози из прошлого поколения и предложить свой товар потребителю напрямую. К тому же платформы были очень удобны, пользовательский путь стал проще (10 кликов на сайте вместо поисков пушера в физическом мире). Технологическая революция. На площадках классические наркотики поначалу были редкими, стоили дорого, когда "старый бизнес" потихоньку начал туда вылезать со своим классическим ассортиментом, уже была сформированная ценовая политика, определившая и потребительское поведение. Демпинговать не было смысла. Героин — дорого, мефедрон — дёшево — все зарабатывают. При этом синтетика может позволить себе демпинг, а героин/кокаин — нет. Потому что продавцу, который работает тут, нужно отбивать издержки.
Я выше советовала книгу "Наркономика", почитайте. Это очень скучное (потому что всё реально скучно) чтиво, но невероятно полезное. Прививка трезвомыслия.
Ну вот, теперь хочется попросить Юру выделить эту справку в отдельный пост и обсуждать её отдельно.
Таким образом, в настоящее время на законодательном уровне необходимо ввести более точное определение понятий «террористическое сообщество в сети Интернет», «экстремистское сообщество в сети Интернет».
О, вот это просто отличная тема, ровно про это писали недавно, что сегодняшняя норма она работает для угроз старого типа. И не учитывает то, что реальность сильно поменялась. Но честно говоря, мне уже кажется, что возможно назрела необходимость нового УК.
В СМИ имеется информация всего о 18 уголовных делах, возбужденных в связи с деятельностью АУЕ как экстремистской организации, за полтора года с момента признания общественного движение «Арестантское уголовное единство» (АУЕ) экстремистским (с 17.08.2020 года):
Надо всё-таки запросить ФСБ и СКР и может быть суддеп. Не думаю, что будут сильные расхождения в цифрах, но интересно статистику бы собрать. В целом вообще интернет-преступления, расследования их и статистика — тема для хорошего большого исследования.
Не, они в среднем не задают, с полуслова начинают блажить, кликушествовать и валяться в корчах на полу.
"Это не вина моя, а беда", перефразируя одно культурное явление… Я знаю, к сожалению. Поэтому тут в комментариях и делаю для личного потребления "статью".
Сделать так, чтобы закон, норма, борьба с преступностью, великая стройка, война, репрессии, разгон демонстрации никого не задели зря и были няшными — нельзя. Можно улучшать соотношение FP/FN, но не безгранично.
Ну да, верный тезис, разделяю абсолютно. Просто я, скорее, за то, чтобы инструмент изначально строился с хорошим соотношением, тогда и латать дыры и последствия FP и FN придётся поменьше. Тактика "глупой Эльзы" тут нормальная как одна из критических позиций. Другая вот, "адвокат дьявола" — тоже позволяет посмотреть с неочевидной стороны. Те вопросы, что я задаю (и еще могу) — вам должны бы, при хорошем раскладе, задавать журналисты нормальные. Так что вроде тренировочный полигон.
Не, и 228, и 282 были с самого начала. Там добавлялись статьи через точку. Типа 228.1, 282.3. Их так и отличают. Если номер порядковый — значит с самого начала была и только редактировалась. А если номер с точкой — после довнесли.
Когда всякие разные статьи в УК писались (типа 228) вы так же выступали — постойте, зачем, подождите, это же не решит проблему, они больные, будут злоупотребления, а вы продумали последующие шаги и прочее-прочее?
Когда статьи в УК писались мне был год. Я в 95 родилась.
Ну вы опять начинаете? Я же прямым текстом пишу, что когда есть деяние речь не о "бережно лечить", а о тюремной психиатрии, то есть тюрьме, но еще плюс с уколами — практика наработана достаточная. «Бережно лечить» — уместно, когда никакого деяния нет, но человек осознаёт нездоровую тягу, пытается с ней бороться, не допустить, чтобы мысли превратились в действия. Мне кажется, что в таком вот случае «бережное лечение» отвечает задачам превенции. Алгоритмы есть разные — возможно имеет смысл говорить о том, что должно быть несколько траекторий, из которых специалист должен выбирать подходящую.
Мне кажется, ты путаешь случаи одиноких маньяков с массовой, практически неприкрытой, бытовой педофилией богатых и влиятельных людей. Там нет больных, есть развращённые подонки, пользующиеся вседозволенностью.
Кажется мы тут докопались до базового расхождения. У меня нет никаких рецептов борьбы с "педофилией богатых и влиятельных". Более того, мне кажется, что концепция, которую мы обсуждаем, тоже тут не поможет. Поясню: "богатый и влиятельный" скажет охраннику и ему на золотом блюдечке принесут хард с такими перверсиями, что никакое аниме и близко не лежало. И никакое аниме во вконтактике им вообще не упало, грубо говоря. Ваша концепция она всё-таки работает на зачистку пространства, в котором обитает массовая аудитория. Никакие законы о запрете детского порно не мешали Эпштейну устраивать педофильские каникулы для элиты. Потому что большие деньги — другие законы. И, соответственно я изначально не рассматривала среду "богатых и влиятельных", поскольку это абсолютно другого рода проблема. Я же говорю об обществе за пределами "элитной прослойки". Соответственно по соотношению "больных" и "пресыщенных развратников" там срез другой, мне кажется (не уверена, интуитивно). И, если мы работаем с неэлитной средой и планируем модерировать её информационное пространство, то и меры должны отвечать задачам, возникающим в этой среде. На примере: мы узнаём, что в обществе есть срез сверхбогатых граждан, скрывающих доходы в офшорах. Хочется с этим бороться, но странно в этих целях заставить рабочих завода "Уралмаш" присылать в ФСБ чеки на все свои траты. (Я очень условно, не надо реагировать на аббревиатуру). А если мы боремся с серыми зп, то последнее (не в таком виде, но) может быть уместно.
Короче, я про то, что надо очень внятно обозначать задачу, от неё уже танцует направление работы. А то вот мы с вами спорили, а оказалось, что вообще про разные проблемы говорили.
В среднем 80% говорят — да, ну, а чо. И только 20% говорят, что нет.
После просмотра фильма соотношение меняется ровно на противоположное — 80% с ужасом говорят, нет, нет, ни за что.
Тут, увы, надо учитывать, что представления о "детях" как о невинных и чудесных созданиях, которые неспособны врать или манипулировать, — неверно. Опрос после показа фильма об ужасах наркозависимости — это типичный пример "подгонки под ответ". Дети знают, чего от них ждут, озвучивают то, что от них хотят услышать. 80% "желающих" до — детская бравада; 20% после — профессиональные бунтари. Что у них на уме — бог ведает.
Проблема тут, увы, глубже. Фильмы об "ужасах наркотиков" (не конкретно тот, не знаю, какой именно там был) но в целом, строятся на нагнетании ужаса — демонстрации отгнивших из-за крокодила конечностей, героиновых притонов из криминальной хроники 90х и прочих "картин с социального дна". Но "социальное дно" далеко, наркотики ребёнку/подростку предложат весёлые и компанейские однокашники, которые ничем не похожи на картинки из кино. И вокруг него будет масса примеров, которые с этой "пугалкой" не бьются и не сочетаются, а вовсе даже наоборот — тусовые, клёвые рейв-вечеринки, модные и актуальные "чуваки и чувихи", расслабон, гламур, всякие прочие приятности. Доступность при этом, как в лучших домах Лондона и Парижу — буквально Убер, технологии, красивые сайты, отзывы. В результате человек придёт к очевидному выводу "мне просто врали и запугивали".
Я отошлю к тому, о чем писала в вопросе №5 из своего первого комментария. Заполнение лакун, производство "годного" контента, который будет воспринят публикой не в штыки, который будет адаптивен под аудиторию и не сыграет против цели — это очень и очень сложная и нетривиальная задача. В условиях в общем-то свободного распространения информации "пугалки" (самое интуитивно простое решение) не работают — потому что разоблачить их можно в три клика.
Кстати, расскажу о том, что на меня (уже довольно взрослую) произвело наиболее яркое впечатление в плане антинаркотической пропаганды. Это был форум "мулечников", людей, которые ещё в 90-е — нулевые подсели, а к 2017, когда я нашла сайт (мне было 22) потихоньку умирали. Там не было ни отталкивающих картинок, ни каких-то жутких историй. По большей части, они обсуждали самые обычные темы — книжки, кино, бытовуху, здоровье — и иногда в треде появлялось "username больше не с нами", "имярек, к сожалению, продолжить не сможет — умер", "такой-то ушёл, если хотите встретимся на кладбище", "у меня отказали ноги, если хотите помочь…". Меня до глубины души это потрясло и фрустрировало. Это было настолько понятно, просто и страшно — потому что люди были обычные. Не страшные какие-то потусторонние звери, а такие же, как я, как кто угодно. И ты просто наблюдал, как они за веселье юности расплачивались у тебя на глазах. Эмпатия порой работает гораздо лучше. Потому что, сопереживая подобному, мы можем и себя на это место поставить, а когда нам показывают полуразложившихся "нелюдей" (а именно такой обычно посыл, увы) в притоне —мы думаем, что "ну мы-то никогда до такого не опустимся"
А вы читали книжку "Наркономика"? Очень толковое исследование процессов с разными трендами.
Легализация имеет кучу побочных эффектов, на самом деле. И, судя по всему, основные резоны там — не благополучие граждан, а удар по криминалу, лишение его источника дохода.
А со статистикой потребления (растет/падает) после легалайза вообще большая проблема. Исторических данных нет, либо они ущербны — только приводы, только обращения за помощью. Можно осмыслять объемы сбыта, но там тоже очень сложно посчитать, потому что данные до легалайза оценочные.
Книжка реально очень толковая, без сенсационности, всем советую
вы не совсем правы, закон всё-таки так устроен, что есть конкретный список веществ и вещества попадают туда со значительной задержкой (часто), после того как становятся популярными. А в условиях торжества химпромышленности, новые появляются сильно быстрее, чем их успевают вносить, более того, мода тоже меняется. в итоге там печальный "тришкин кафтан". Спайс, кстати, тот же еще в 2014 торговался вообще в ларьках.
У Юры в канале посмотрите нелавний пост про отставание нормативной базы от реальности.
Насколько я помню — нет.
Это ВОЗ пытается признать, а также кое-кто пытается заставить Россию это признать. Это дело очень нехорошее, оно позволит не только отмазывать педофилов, но и отметать все возражения про развращение. Болезнь же.
Тут вы не правы, поскольку речь о разном. Регулярно видим в педофильских делах экспертизу психиатрическую, сексологическую, она именно это и выявляет. Собственно, можно найти массу статей по вопросам диагностики, исследованиям и тд. Россия признаёт и использует МКБ-10, где встречается диагноз "педофилия", его ставят, сейчас вводят МКБ-11, там другие формулировки и диагностические признаки — раздор в основном вокруг корректности, но давно уже не по линии болезнь/не болезнь. Дискуссия "лечить или сажать" есть, но она довольно абстрактная, судя по мировой практике. И "лечить" тут, если деяние совершено — это не дать таблетки и отпустить гулять, а тюремная психушка, где просто помимо тюрьмы еще и врачи.
Должна, правда, уточнить, что диагноз ставится не всем и действительно встречаются ситуации, когда деяние совершено, а диагноза нет.
Те, кто ловит педофилов, с этим категорически не согласны. Педофилия в большинстве случаев — результат развращения, постепенного скатывания по наклонной, очень скользкой плоскости.
Давайте все-таки уточним, какие именно ловцы подразумеваются. Уполномоченные законом, или доброхоты. Если говорить, об уполномоченных, то результаты судебной сексологической экспертизы всегда ложатся в обвинение и становятся веским доказательством. Если о доброхотах — моё (и, как упоминала уже, сотрудников) отношение к их экспертности крайне скептическое. С учётом того, что их бурная деятельность обычно грантоедство во вред реальным задачам… мысль, полагаю, ясна.
бизнесмен заработал первые шальные бабки. Начал веселиться, бухать, купил жып
Сразу оговорюсь, что я не отрицаю описанную траекторию, как и вообще возможность в развращении дойти до неких глубин. При этом, всё-таки статистика и публичные истории показывают нам, что массовой и распространённой все-таки является другая. Персонажи там такие, что им, простите за грубость, "нормальная баба и за деньги не даст" и денег нет. Легко допустить, что пресыщенность, действительно, может толкать людей на "попробовать всё" и в таком случае гомосексуальные контакты могут быть одним из этапов этого "всего". Но кажется странным бороться только с этим "путём", игнорируя куда более распространённые случаи растления в семьях, случаи психиатрического отклонения изначального или приобретённого. Иначе можно дойти до того, чтобы бороться с покупателями "жыпов".
Вот это «не все» — важно.
Если вместо того, чтобы везде обсуждали соли и прочее открыто, нужно куда-то мигрировать, ставить клиент ТОРа и т. п. — это означает падение на порядки.
Вы спорите не со мной. Я еще в первом своём комменте писала, что при чистке "серой зоны" повысится "порог входа" на первую ступень. Но и проблему я обозначила другую. Если бы мы имели дело с тем, что порог повышается в разы — нужно, например, ехать в другой город и терпеть реальные лишения, покупая дополнительную технику, заморачмваясь и тд — вопросов бы не было. Однако порог повышается незначительно — 5 кликов не то "усилие", которое можно воспринимать как серьёзное препятствие. При этом, любопытствующий сразу попадает в качественно иное пространство, в котором не только многократно выше доступность всего, но и отсутствуют сдерживающие фактор. Кроме того, о чём тоже уже говорила, эффективность "вовлечения" и "удержания" в подполье сильно выше — чувство принадлежности "штука посильнее "Фауста" Гёте". Собственно статистика по миграции аудитории вполне собираемая, она может позволить оценить, отвечает ли идея принципу "не навреди".
Пока что мы видим, что никто не продумал вот этих, первых последствий цифровизации, никто не заморочился изо всех этих чиновников, инновационных банкиров, вдохновенных маркетоидов, «евангелистов цифры», разработчиков систем создания цифровой зависимости, цифровизаторов образования, медицины.
И вот, что случилось потом! Правда странно говорить "ну вот много непроработанных инициатив, чем наша хуже". Вы же сами (и тут солидарна) очень много внимания уделяете вреду цифровизации. Пишете, говорите, рассказываете о негативных последствиях. Наверное и до начала процесса говорили? А что вам отвечали? "Это не повод вообще не делать"? но разве "делать с осторожностью, продумано и умно", это то же самое, что "вообще не делать"? Разве дискуссия о возможных негативных последствиях — это атака? Мне казалось, что нет, что такие обсуждения полезны любой идее, так как дают возможность посмотреть под новым углом, что-то починить до запуска. Вам же вроде всё-таки ехать хочется, а не шашечки (то есть инструмент, а не симуляцию бурной деятельности).
Игорь Станиславович, при всём уважении, но вы усмотрели
гражданское негодование
там, где его и близко не было. Я вообще мало по каким поводам негодую, и уж точно, платформы не вызывают у меня эмпатии. По тезисам, в целом, разделяю, хотя тоже есть что доспросить. Насчёт "теории лакун" — у меня нет, увы такой. Это, скорее, интуитивное понимание, что исчезновение "серой зоны", хоть и повышает порог входа, но сам вход делает более резким. Я наблюдала, например, на опыте запрета полулегальных "серых" веществ — спайс, соли и смерти площадок в обычном интернете. Да, на коротком отрезке времени, люди лишились доступа к сайтам в открытой сети, но быстро мигрировали (хоть и не все) в даркнет, где тут же выработали другую модель потребления. И это не о том, что давайте все разрешим и откроем, а о том, что ищущий обрящет и всё-таки стоит, наверное, продумать не только последствия первой очереди — соцсети станут чище, но и более дальние. Это, собственно, то, о чём писал Синодов:
Действительно ли запрещённый контент исчез? Может быть он просто исчез из поля зрения правоохранительных органов?
Соответственно, вопросы №№3, 4 и 5 снять не могу.
Тут, кстати, поставлю и вопрос №7. К каким последствиям приведет, на ваш взгляд, чистка "серой зоны" в разрезе прикладных задач борьбы с преступностью? Предотвращении готовящихся преступлений? Раскрытию совершённых? Абсолютно разумно сказать, что такие мероприятия, помогают, в целом, снизить вероятность возникновения "преступного намерения". (Так я поняла ваш довод, поправьте, если не верно) Но мне кажется, что всё-таки нельзя сказать, что "намерение" не будет возникать вообще и зачистив "деструктив" мы заживём в мире без "Колумбайнов". Хотя не спорю, что заживём в мире с меньшим числом таких актов.
Сейчас, это видно, например, по делам пресловутых "школьных стрелков", "ловля на взлёте" происходит именно на уровне мониторинга активности на платформах. Что будет, когда в "белой сети" этой активности не будет, и она мигрирует (с сокращённым охватом и аудиторией, пусть) в подполье? Если проанализировать, скажем, стратегию борьбы с детским порно, которое давным-давно в даркнете, легко увидеть, что полиция всех стран сталкивается с серьёзным усложнением своей работы, преступники осознают себя как преступники, становятся более осторожными, изощрёнными. Могут ли задачи превенции вступать в конфликт с задачами по борьбе и выявлению?
Ты не прочитала про радикализацию. Опять та же песня про «нежелание иметь детей», кагжитаг, это же свобода слова и т. п.
Слушайте, ну вы зачем приписываете мне борьбу за свободу слова? Где про это было? Давайте, пожалуйста, придерживаться того, что написано, а не додумывать друг за друга — так далеко можно зайти, а я всё-таки хочу конструктивно обсудить. Вопрос был абсолютно естественный про экспертизу. Общественное движение — это хорошо, но вопрос был именно о том, по какому принципу туда будут попадать люди и какой вес будет у их мнения, каким образом будет определяться вектор, а то у нас фанаты ФБК* тоже общественное движение. А еще у нас есть масса прекрасных обществ по борьбе с педофилами, настолько прекрасных, что люди, которые реально уполномочены с этим бороться — волком воют, потому что от "общественников" один вред для оперативной работы и истерия. Вам верить мне на слово не обязательно, если есть желание, я приведу сюда или в какую-то личку более чем компетентного человека.
А, ну и да, про радикализацию я прочитала, этот тезис не вызвал у меня вопросов, поэтому их и не поставила.
Их нужно канализировать, отделить от маргиналов и городских сумасшедших, дать им инструмент и канал общения с цифровыми платформами.
Вот вы сами пишете, что возникает задача отсева. Вопрос в механиках этого отсева. В том, чтобы формирование обозначенного движения не происходило по увы, но типичному для нас списочному принципу. Потому что в повестке и публичном поле присутствуют, частенько, такие замечательные общественники, что закачаешься. Так что, нет, вопрос №1 не снимаю.
На мой взгляд, это усложнение довольно простой ситуации, по сути неосновательное, пустое умничание. Какая-то версия сказки про Глупую Эльзу и пилу в подвале.
Слушайте, ну это вообще какой-то странный разговор. Вы предлагаете мне положиться на "чувство прекрасного" некой "общественности". А когда я вам отвечаю, что мне бы хотелось, чтобы под это "чувство" была проложена какая-то теоретическая база, называете "пустым умничанием". Хотя база как раз, казалось бы в интересах вашей собственной задачи, так как только обоснование может уберечь ваше "общественное движение" от лабильности и инфильтрации саботажников. Если не теоретическая база, то что помешает вашему движению во второй-третий заход превратиться в платформу ревнителей "новой этики"? Вы сами пишете в комментарии Юре, что речь идёт о cancel culture и признаёте
Да, заимствовать такую стрёмную модель — стрёмно. Но мне кажется, что можно сделать это в очень ограниченном, умеренном варианте.
Так что помешает вашему "умеренному варианту" мутировать в "стрёмный"? Это очень серьёзный для меня лично вопрос. Вы предлагаете создать эффективный инструмент, где гарантия, что он будет в хороших руках? Что завтра не признают деструктивным вас, а послезавтра меня? Не потому что мы реально токсичны, а потому что к новым рукам приложится и новая голова.
Теории, конечно, есть. Есть исследования. Я в конце концов, заведующий Кафедрой цифровой социологии в МГУ и основатель Крибрума.
Я бы очень хотела прочитать. Безо всякой предвзятости и с интересом.
Что за сложная «теория» нужна для того, чтобы понять, что аниме, в котором сексуализируют детей — прекурсор для более тяжёлого педофильского контента?
По изложенному вопрос простой. Как классифицировать нечто как "прекурсор"?
Изложу свою версию. Есть ролик А (аниме со школьницами), ролик В (детское порно), действие С (сексуальные преступления в отношении детей). Представим, что мы в пространстве, где есть все эти явления. Мы имеем выборку в 10000 человек, 1000 из них смотрит А, потом 10 идут искать B и 1 совершает С, но при этом из этой же выборки 10 и так бы пошли искать B и 1 совершил С — о "прекурсоре" речи нет. А вот если при появлении A, на поиск "добавки" B идёт не 10, а 15, 20 — тогда да, прекурсор. Или при появлении компонента A, в активную фазу переходит не 1, а 2.
Выше масса входного слоя — больше реальных случаев педофилии.
Насколько я помню, Россия признаёт "педофилию"/"педофильное расстройство" болезнью. То есть мы имеем дело с уже нездоровой психикой. Соответственно вопрос кажется верным ставить так: может ли порно (и какое) раскачать психику такого человека до проявлений в реальности. В целом связь между порнографией и сексуальным насилием (вообще) исследуется вот уже много лет (почти 40) и там всё несколько тоньше и с нюансами. В целом я с вами согласна (интуитивно), но то, что даже социологи и психологи не пришли к единому мнению несколько беспокоит.
Ну, теперь можно поплакать, попереживать, что вот же образовалась «лакуна»
Игорь Станиславович, это не очень честный полемический приём. Вы мне приписываете плач по поводу того, что школьники не найдут вконтактике рецепт бомбы? Серьёзно? Очень печально, но мне это напоминает безуспешные попытки задать вопросы "уважаемым организациям" типа "Мемориала", "КПП" и прочих. Сразу в ответ получаю "вы поддерживаете ГУЛАГ", "вы хотите чтоб пытали". Давайте, пожалуйста, всё-таки не будем разговор (нормальный) в это превращать.
Я работаю с реальностью, не с надеждой. Есть вопросы к докладу — задала. Вижу цель "получить ответы", препятствий не вижу — свои вопросы расписала подробно и вроде внятно.
Задам дополнительно несколько вопросов, кроме обозначенных Синодовым, чьи тоже разделяю Первый — очевидный. Судьи кто?
Даже если опустить разнообразие мнений в среде "профессиональных общественников", где легко встретить людей абсолютно полярных, а часто и вполне деструктивных (личных) воззрений, легко заметить, что и психологи, и психиатры нередко расходятся в оценках одного и того же явления. С этим сталкивается любой человек, перепробовавший хотя бы пару психологов, терапевтов, психиатров. Там, где один изыщет болезнь, другой оценит её как вариант нормы. Банальный пример — нежелание иметь детей, пресловутое "чайлдфри". Опросим десять специалистов и получим пяток мнений, среди которых будет и "примите себя, ничего страшного". Какое из них станет основой для политики? То, что разделяет автор манифеста или "куратор проекта", или то, что наберёт "больше голосов". Если второй вариант, то как определим "больше" — опросим ВСЁ сообщество, или только избранных? Как выбирать? Второй вопрос. Какую задачу всё-таки планируется решить?
Если речь о том, что мы боремся с проблемами из реального мира, а не с тем, чтобы «глаза наши не глядели на неприятный контент», то такая работа, безусловно допустима и может только приветствоваться. Но в таком случае кажется здравой идеей проложить под концепт реестра некую обширную теоретическую базу. Так, например, исследовать реальное влияние рисованной порнографии с малолетними героинями на число половых преступлений против несовершеннолетних. Групп вроде «я же мать» на рождаемость. Групп про «Колумбайн» на число школьных стрелков. «Стрелялок» на рост насилия. И желательно сделать это не в формате «все серийные убийцы пили воду — вода делает людей серийными убийцами». Эти вопросы выглядят задачей для серьёзной академической работы, но никак не могут отдаваться на откуп личному мнению экспертов, даже очень нхороших и компетентных в чём-то. То есть, говоря абстрактно нам нужно некое НИИ контента, которое (что важно) на длинном историческом плече рассматривает последствия тех или иных медийных трендов. К слову, представляется, что на базе Крибрума можно было бы построить некую «социологическую машину времени», которая бы прослеживала по соцсетям человека (за несколько лет) траекторию увлечений и взглядов. Это дало бы возможность понять, есть ли реальный эффект от того, что в 14 лет, кто-то читал чайлд-фри группы. По крайней мере это сократило бы во многом время на такие исследования. Третий вопрос. Какой эффект у борьбы с производными явлениями, если первопричина не исчезает?
Приведу пример. Нам всем очевидно, что чрезмерное похудение вредно. Но что является причиной того, что девушки (как правило) увлекаются этими практиками и доводят себя до больницы (а, порой, и до смерти). Группы? Или всё-таки нереалистичные стандарты красоты в обществе, насмотревшись на которые, люди и идут в группы за рецептами? То есть, да, объективно, нет ничего хорошего в этих группах с рецептами «умори себя голодом за 14 дней», но не появляются ли группы потому, что запрос есть и тема изначально, простите за слэнг, «хайповая»? Какие последствия будут, если мы вычистим промежуточное звено — группы про «40 килограмм». Исчезнет ли стремление худеть до состояния «ветром сдует»? Снизится ли число случаев РПП? Или, столкнувшись с тем, что запрос приводит его в очищенный информационный вакуум, человек не уймётся, а пойдёт в чёрный интернет, и проблема просто уйдёт из зоны видимости?
Из этого вытекает четвёртый вопрос. Сейчас мы видим, что ищущий обрящет — можно идти глубже и глубже, пока не найдёшь в открытом доступе что-то совсем за гранью (пусть не закона — РКН работает), но морали. Каким будет «пользовательский путь», когда мы уберём (пессимизируем, заблокируем) деструктивный контент?
Когда есть многоуровневая система, довольно очевидно, что на каждом шаге отваливается некий процент публики. Условно: из 100% тех, кто почитает подробные описания убийств, только 5% (а то и меньше) дойдут до просмотра снафф-видео. И едва ли можно сказать, что даже один процент из них решится воплотить в реальности свои болезненные желания. Цифры конверсии очень условные, взяла с потолка. Но, собственно, типичная воронка продаж так и работает, а в обозначенных темах конверсия, предположу, много ниже, так как градус ада сложно выдерживать. Допустим, что «серой зоны» в открытом доступе больше нет. Конечно, часть людей отвалится на уровне «ухода в даркнет» и прочих аппаратных проблем. Но те, кто пройдут этот фильтр, сразу, без всякой воронки, попадут в пространство, где не «хентай со школьницами», а прямо детское порно; где не диуретики для похудения, а, скажем, спиды. Где не депрессивные картинки с китами, а подробные описания рецептов суицида и заодно продаются препараты, с которыми можно этот суицид совершить. Так не окажется ли, что мы, пребывая в благодушии и радости по поводу чистых соцсетей, просто поможем увеличению конверсии ярмарки зла.
Кроме того, что уход в подполье может повысить конверсию, он, очевидно, повысит ещё и интерес (как ко всему запретному), но что хуже — вырастет вовлечённость и сплочённость. Это сейчас перед глазами у человека, который сомневается в эффективности АРВТ не только ВИЧ-диссидентские группы, но и множество ресурсов с научной точкой зрения. А что будет, когда он окажется в «темном интернете»? В закрытых чатах и каналах, где «деструктив» будет стимулироваться не только контентом, но и радостью принадлежности к сообществу. Буквально к «клубу избранных». Пятый вопрос. Кто будет отвечать за заполнение лакун?
Природа пустоты не терпит и логичным вторым шагом после «зачистки» видится заполнение информационного пространства неким «годным» контентом. Что в совокупности с перенаправлением пользователтского внимания, может даже и дать позитивный результат. В докладе этот вопрос не затрагивается (по понятным причинам, тема другая), но опишу некоторые свои наблюдения. Хорошего контента мало даже там, где люди обязаны своей должностной инструкцией его создавать. Темы, которые затронуты в докладе, вызывают очевидный интерес (см вопрос 3). Кажется, что разумно на этот интерес как-то отвечать. И здесь почва очень зыбкая — помимо того, что вряд ли (говорю как редактор в печали) получится набрать достаточно людей хотя бы с руками из плеч, которые способны генерировать качественный контент, ещё хуже всё обстоит с определением качественный/некачественный. Простой пример — ВИЧ. На волне борьбы за общественную мораль было множество кампаний о профилактике. С замечательным советом про верность одному партнёру. Совет хороший, вот только верность партнёру не помогает в профилактике, если сам партнёр совету не следует. Это типичный «хороший совет», который, по факту делает плохо — люди становятся более уязвимыми — потому что они чувствуют себя в безопасности там, где этой безопасности на деле нет. То есть, говоря прямо, в примере контент некачественный, хотя слова все хорошие.
Все «сложные вопросы», если мы хотим их решать, требуют не просто какого-то «контента» (это деструктивной задаче на пользу любой), а «контента» хорошего, вариативного, в зависимости от аудитории и задачи. Ну и, конечно, качественного, обоснованного, проработанного с точки зрения фактуры и психологии потребителя. А это долго, дорого и непонятно как построить фабрику информации таких масштабов. Шестой вопрос. Как определить деструктивность и урон? То есть приоритеты регулирования.
Тут долго пояснять не буду. Урон там, где речь идёт о человеческих жизнях — смерти, насилии — очевиден и не требует обсуждения. Но есть зоны, которые в докладе не затронуты, не регулируются никак, а вреда могут нанести и поболе. В сети прекрасно себя чувствуют и процветают коучи, псевдо-психологи, инфоцыгане. Финансовый урон, который они наносят людям, понятен, полагаю. Но есть ведь и скрытый. Человек с депрессией, попав в лапы таких специалистов, ничуть не в меньшей (а то и в большей) опасности, чем забредший в «группы смерти». Хотя делается всё это под «хорошими и конструктивными» лозунгами о терапии, саморазвитии и прочих замечательных вещах. Оценка вреда — дело сложное и тонкое, линейки для изменения не видно, а главное, что такой «позитивный контент», в котором нет очевидных маркеров типа расчленёнки и прочего, может быть куда опаснее обычной чернухи, которую в основном используют, чтобы «пощекотать нервы».
Под лозунги о защите детей цветут движения вакцино-диссидентов (и я не про ковид, бог с ним, с ковидом) и ВИЧ-диссидентов. Под разговоры о морали и борьбе с развратом подросткам наносятся порой психические травмы, несовместимые с жизнью. Не стала бы приводить этот пример (очень уж тенденциозный), но лично столкнулась недавно в довольно дальнем, слава богу, окружении со случаем корректирующего изнасилования — родители нашли рецепт в соцсетях. Я уж не говорю о том, насколько популярны и промоутируются ройзмановские методы лечения наркозависимости.
Слушайте, с удовольствием прочла ваши комменты, ужасно интересно и содержательно. Возразить нечего по существу, но с удовольствием бы перешла в какое-то более приватное место для обсуждения деталей. И вообще спасибо, что написали
Не могу ничего сказать по существу претензий к Коломыченко, не углублялась в вопрос — источники у всех разные, схемы сотрудничества с ними тоже. Но это немного другой случай, который стоит отдельно разбирать — там транзакция от спецслужб — журналисту в целях публикации. Это куда более понятная сделка, у неё свои риски, не уверена, что они включают 275 статью УК, но какую-то точно. В тексте всё же речь об передаче данных от журналиста спецслужбам или аффилированным с ними лицам. Своего рода аутсорсинг аналитики или сбора данных. И вот такое сотрудничество оно всё же достаточно безопасно, если твой контрагент «наши».
Дискуссии пользователя
Я не об этом говорила. Это правда очено долгий разговор, который надо вести с исследованиями на руках. Если совсем коротко, то принцип простой — опиаты будут всегда, борьба ведется по линии снижения доступности, но полностью тоже проблему не решает. Развитие химпромышленности и фармакологии подарило нам еще и опиоиды (схожий принцип действия, привыкание, к тому же широко распространены в медицине). В сумме это значит, что даже если сжечь ВСЕ маковые поля (чего никогда не будет, да к тому же это и невозможно, что показал опыт борьбы с марихуановыми плантациями картеля Гваделахара)— на чёрном рынке вещества такого действия всё равно будут. Там, где есть предложение — будут и потребители. Часть из них будет просто потреблять, другие приобретут зависимость. Некоторые способны избавиться от неё (есть религиозные программы, есть 12 шагов и прочие). Проблема в том, что некоторые избавиться не способны вообще. При этом инъекционное употребление один из способов распространения массы заболеваний (ВИЧ, Гепатит) и уже на 2-3 шаге болезни выходят за пределы уязвимой группы (в России сейчас основной способ передачи инфекции — гетеросексуальный контакт). Кроме того, обществу наносится и более прямой вред — растёт распространение (как способ заработать на "дозу"), сопряжённый криминал (дам трубой по голове, заберу телефон). Естественно, что такие зависимости достаточно быстро опускают человека на социальное дно. В процессе он тащит туда еще некоторое число людей.
ЗТ, если говорить совсем в общем, ставит зависимого под контроль. Он получает, помимо "заместителя", терапию от имеющихся заболеваний, находится под контролем врача и других специалистов (обычно психологов, психиатров, наркологов, инфекционистов). Риск передозировки сводится до нуля, зависимый более не вынужден практиковать криминальное поведение, вырван из среды, более не распространяет болезни. По статистике довольно много людей в программе, начинают вести социально приемлемый образ жизни. К слову, спрос на чёрном рынке тоже падает. Кроме того, попадание зависимых под контроль, позволяет государству держать их в поле зрения, практиковать (при необходимости) частичное поражение в правах, следить за тем, что происходит в их семьях (в поане защиты детей).
Нужно учитывать, что ЗТ — не панацея, часть людей возвращается к "уличному потреблению" и как правило погибают гораздо быстрее (та же история с сорвавшимися из программ "полного отказа"). Кроме того, мало что мешает сочетать программу с "нулевой толерантностью" к наркотикам, к трафику. В конце концов, ведь она прекрасно сочетается с выдачей морфина паллиативным пациентам.
Обсуждали уже. Признание болезнью у нас не отменяет никак посадок на "срока огромные", а в США и применения смертной казни. Это не та "болезнь" что подразумевает невменяемость и освобождает от ответственности за реальные действия.
Они действительно заливают проблему баблом, но стоит учитывать, что война с наркотиками финансировалась там так и в таком объёме, что это должно было решить проблему. Речи Нэнси Рейган сами нагуглите, думаю. Не решило, и именно поэтому стоит обо всём этом думать — у нас нет таких ресурсов, но даже если бы были — они полностью проблему не решают.
Это когда героин под наблюдением врачей заменяют на метадон, который контролируемо выдают. Самый продвинутый вариант, если мне память не изменяет, сироп, который под надзором проглатываешь. Это совсем не то, чем занимался ваш сосед — в РФ программы нет в принципе. Сосед ваш просто бесконтрольно употреблял.
Если что, я написала о том, что ЗТ могла быть одним из факторов снижения потребительского интереса к героину. Не единственным, но отрицать нельзя, что это могло сработать — зависимым не нужно было потреблять героин, они могли прийти в программу и получить аналог.
Правильно ли делают, что не замещают — сложный вопрос. Я много читала, могу привести поровну аргументов "за" и "против". Если совсем тезисно говорить, то это программы для общества в большей степени, нежели для потребителя. Не хочу углубляться, это тема очень большого разговора.
Простите, но прочла ваш коммент, сменила вкладку и наткнулась в ленте на синонимичное:
Если что — про вред смартфонов не спорю, мне тоже кажется что лучше бы книжки читать.
Да, тут разошлись, я про РФ писала. В Америке другая история (в Европе не знаю подробно , надо зарыться, почитать). Про Штаты, если. Там развивалась параллельно опиоидная эпидемия (та, что из-за фармкомпаний началась). Интересно, что когда прикрутили гайки докторам — потребление героина (и смерти от передоза) подскочили очень сильно — видно на статистике CDC. Потому что зависимость есть, а брать в аптеке больше нельзя.
В целом, потребление героина и правда падало — я думаю, что причин довольно много — политическая ситуация в Афганистане, например. Есть ощущение, что заместительная терапия всё-таки сыграла роль (к России не относится, у нас не вводили). Кроме того, вы верно отметили, что "век потребителя недолог" — сменилось поколение, возможно, кстати, что экономический рост тоже сказался на потребительском поведении (переход от депрессантов к стимуляторам и эйфоретикам), но это совсем гипотеза.
Вообще я посижу в отчётности на след неделе и можно будет подробно обсудить как-то отдельно. Потому что я сейчас мониторю поверхностно довольно — стат отчёты иногда, исследования по предложению. Но я просто из любопытства сейчас, а надо погрузиться довольно глубоко, чтобы более обоснованно излагать.
Аннотация дурацкая, книжка про другое
речь, скорее про дополнительную экспертизу, которая может увеличить эффективность борьбы с агрессивной рекламой и маркетингом площадок. Собственно в этом разрезе и советовала. В принципе друг друга поняли, похоже
Недавнее прошлое (и давнее) позволяет сделать вывод о модели работы и предсказать дальнейший тренд развития. С наркоторговлей тут всё еще проще — это догоняющая отрасль, она всякие новации сдирает с легальных бизнесов. То есть сначала Амазон, а потом СилкРоад. Книжка фиксирует общий подход и вот эту историю "догоняющего развития". То есть, чтобы понять дальнейшие шаги, надо смотреть не на "леренийскую", а на Яндекс.Маркет, условно.
Ну, подождите, вы сами пишете про романтизацию. Романтизация это, буквально, "обман". Более того, склонность медиа делать сенсацию из всего подряд — вариация "обмана". Таинственный зловещий флёр и ореол привлекательности наркоторговля и наркоторговцы приобрели именно благодаря СМИ. Для меня здравое сухое изложение фактов — безусловное добро, потому что отвечает задачам журналиста. И отвечает моему желанию соблюдать информационную гигиену, и не погружаться в клоаку истерических завываний
Пистолет предпочтительнее чем пирог. Простите, но вы предлагаете мне выбрать между методикой "терапии" и исследованием рынка. Это вообще ложный выбор. Его просто нет. Если людям нужна терапия, то выбор там между "12 шагов", врачами-наркологами (трезвомыслящими, кстати), другими программами и пыточными техниками Ройзмана. Как можно предпочесть последнее — я не знаю. Даже извините, но иначе поставлю вопрос. Вы не считаете пропаганду насилия и вовлечение людей (в том числе подростков) в структуру, построенную на насилии к слабому, к тому, кто обратился за помощью — деструктивным контентом? А если считаете, то почему ГБН и их идеология кажется вам "предпочтительной"? Зависимых ненавидеть и расчеловечивать можно что ли?
Если людям нужна информация о рынке — выбор между СМИ, которые плохо работают с фактурой, и пытаются выехать на "хайпе", а не на информировании и различными исследованиями и аналитикой, к которой и книжка относится.
Ок, не должно, более того, это отчасти и по закону запрещено. Но вчера я забила в два поисковика название магизина, который ассоциируется со словом "лернейская" и зашла на сайт безо всяких vpn, tor-браузеров. Ну а портал внутрь был на 2-3 строчке выдачи.
Затем, что понимание работы рынка помогает не только в борьбе и регулировании этого рынка, но и в борьбе с его рекламой и маркетинговыми кампаниями. Потому что позволяет действовать на опережение, предсказывать следующий ход противника. Если бы в 2011 году кто-то у нас обратил внимание на SilkRoad — сейчас мы имели бы рабочие инструменты борьбы с рынком. Вместо этого у нас устаревшая правовая норма, отягощённая профессиональной деформацией правоохранителей, в результате система борьбы которая эффективна разве что против кладменов, рынку ни жарко, ни холодно. Борьба за чистоту соцсетей от объявлений и постов со слэнгом, актуальным в 99-м году (с телефона неудобно искать, вы где-то выше сами признавали, что будете привлекать специалистов под эту задачу) — важное дело. Но этот бизнес подвижен, он умеет обходить такие препоны — уже сейчас стоит обратить внимание на "эзопов язык" объявлений о найме.
Никогда не понимала, почему одно исключает другое… Ну реально, вот человек задаёт вопросы по теме, в которой я относительно компетентна и могу посоветовать литературу. Я отвечаю (упрощённо, здесь всё не напишешь) и советую литературу по теме. Мне кажется, что это нормальный подход. Если я буду участвовать в дискуссии по Чеченским войнам — отошлю к хорошим мемуарам, Норину и другим исследованиям.
Мы тут обсуждали как бороться с распространением наркотиков. Кажется логичным, что чтобы с чем-то бороться, стоит изучить как это работает. Есть отличная книга, которая помогает в решении задачи "изучения". Что мне, вместо неё к Овидию отсылать?
Не понимаю подход.
Господи, да понятно всем, кто минимально рыночек мониторит. Я вам переложу (без снобизма, реально) на понятный пример. Вы спрашиваете: "понятно куда делись старые кнопочные телефоны (сломались), непонятно, почему их место не заняли новые". Хотя если поставить вопрос так — вам будет очевидно, что появились смартфоны и в том числе дешевые. Обсуждению проблем рынка наркотиков (и вообще любых чёрных рынков) очень мешает то, что рынок этот "сенсационный", поэтому нормальной аналитики о процессах не почитать — только вопли, ужастики, романтизацию и прочий мусор. На самом деле там действуют обычные законы экономики, процессы такие же как везде. Монопсонии там, монополии, рыночные разборки, борьба за потребителя.
Героин в 90-х — не дешёвый, но доступный. Только в доме, где я росла с моего рождения до 2003, примерно, повязали примерно пятерых распространителей. Этнические ОПГ предпочитали героин, границы были дырявые, потоков много. Предложения — завались. Параллельно с этим — переживала пик популярности и придонная "аптечная" наркомания — причины те же, только еще дёшево. Если посмотреть на американский рынок, там всё было очень похоже, только из-за региональной специфики вещества другие — амфетамин, кокаин/крэк, марихуана. У нас же под боком был крупнейший производитель героина, проницаемые границы со С.Азией. Логика, кажется, понятна?
Но время шло, ассортимент веществ увеличивался. Пока платформ не было, рынок не сильно менялся, потому что вещество недостаточно синтезировать и произвести — нужен канал распространения, а те, кто торговал героином, брать себе непонятную фигню (а с ней и химика в долю) не стремились. А потом… Ну а потом вдруг оказалось, что платформы на этом рынке тоже всё изменили. Позволив производителям обойти консервативных мафиози из прошлого поколения и предложить свой товар потребителю напрямую. К тому же платформы были очень удобны, пользовательский путь стал проще (10 кликов на сайте вместо поисков пушера в физическом мире). Технологическая революция. На площадках классические наркотики поначалу были редкими, стоили дорого, когда "старый бизнес" потихоньку начал туда вылезать со своим классическим ассортиментом, уже была сформированная ценовая политика, определившая и потребительское поведение. Демпинговать не было смысла. Героин — дорого, мефедрон — дёшево — все зарабатывают. При этом синтетика может позволить себе демпинг, а героин/кокаин — нет. Потому что продавцу, который работает тут, нужно отбивать издержки.
Я выше советовала книгу "Наркономика", почитайте. Это очень скучное (потому что всё реально скучно) чтиво, но невероятно полезное. Прививка трезвомыслия.
Ну вот, теперь хочется попросить Юру выделить эту справку в отдельный пост и обсуждать её отдельно.
О, вот это просто отличная тема, ровно про это писали недавно, что сегодняшняя норма она работает для угроз старого типа. И не учитывает то, что реальность сильно поменялась. Но честно говоря, мне уже кажется, что возможно назрела необходимость нового УК.
Надо всё-таки запросить ФСБ и СКР и может быть суддеп. Не думаю, что будут сильные расхождения в цифрах, но интересно статистику бы собрать. В целом вообще интернет-преступления, расследования их и статистика — тема для хорошего большого исследования.
Я с удовольствием поспорю, но у меня другая весовая категория, что делать?
"Это не вина моя, а беда", перефразируя одно культурное явление… Я знаю, к сожалению. Поэтому тут в комментариях и делаю для личного потребления "статью".
Ну да, верный тезис, разделяю абсолютно. Просто я, скорее, за то, чтобы инструмент изначально строился с хорошим соотношением, тогда и латать дыры и последствия FP и FN придётся поменьше. Тактика "глупой Эльзы" тут нормальная как одна из критических позиций. Другая вот, "адвокат дьявола" — тоже позволяет посмотреть с неочевидной стороны. Те вопросы, что я задаю (и еще могу) — вам должны бы, при хорошем раскладе, задавать журналисты нормальные. Так что вроде тренировочный полигон.
Не, и 228, и 282 были с самого начала. Там добавлялись статьи через точку. Типа 228.1, 282.3. Их так и отличают. Если номер порядковый — значит с самого начала была и только редактировалась. А если номер с точкой — после довнесли.
Когда статьи в УК писались мне был год. Я в 95 родилась.
Ну вы опять начинаете? Я же прямым текстом пишу, что когда есть деяние речь не о "бережно лечить", а о тюремной психиатрии, то есть тюрьме, но еще плюс с уколами — практика наработана достаточная. «Бережно лечить» — уместно, когда никакого деяния нет, но человек осознаёт нездоровую тягу, пытается с ней бороться, не допустить, чтобы мысли превратились в действия. Мне кажется, что в таком вот случае «бережное лечение» отвечает задачам превенции. Алгоритмы есть разные — возможно имеет смысл говорить о том, что должно быть несколько траекторий, из которых специалист должен выбирать подходящую.
Кажется мы тут докопались до базового расхождения. У меня нет никаких рецептов борьбы с "педофилией богатых и влиятельных". Более того, мне кажется, что концепция, которую мы обсуждаем, тоже тут не поможет. Поясню: "богатый и влиятельный" скажет охраннику и ему на золотом блюдечке принесут хард с такими перверсиями, что никакое аниме и близко не лежало. И никакое аниме во вконтактике им вообще не упало, грубо говоря. Ваша концепция она всё-таки работает на зачистку пространства, в котором обитает массовая аудитория. Никакие законы о запрете детского порно не мешали Эпштейну устраивать педофильские каникулы для элиты. Потому что большие деньги — другие законы. И, соответственно я изначально не рассматривала среду "богатых и влиятельных", поскольку это абсолютно другого рода проблема. Я же говорю об обществе за пределами "элитной прослойки". Соответственно по соотношению "больных" и "пресыщенных развратников" там срез другой, мне кажется (не уверена, интуитивно). И, если мы работаем с неэлитной средой и планируем модерировать её информационное пространство, то и меры должны отвечать задачам, возникающим в этой среде. На примере: мы узнаём, что в обществе есть срез сверхбогатых граждан, скрывающих доходы в офшорах. Хочется с этим бороться, но странно в этих целях заставить рабочих завода "Уралмаш" присылать в ФСБ чеки на все свои траты. (Я очень условно, не надо реагировать на аббревиатуру). А если мы боремся с серыми зп, то последнее (не в таком виде, но) может быть уместно.
Короче, я про то, что надо очень внятно обозначать задачу, от неё уже танцует направление работы. А то вот мы с вами спорили, а оказалось, что вообще про разные проблемы говорили.
Тут, увы, надо учитывать, что представления о "детях" как о невинных и чудесных созданиях, которые неспособны врать или манипулировать, — неверно. Опрос после показа фильма об ужасах наркозависимости — это типичный пример "подгонки под ответ". Дети знают, чего от них ждут, озвучивают то, что от них хотят услышать. 80% "желающих" до — детская бравада; 20% после — профессиональные бунтари. Что у них на уме — бог ведает.
Проблема тут, увы, глубже. Фильмы об "ужасах наркотиков" (не конкретно тот, не знаю, какой именно там был) но в целом, строятся на нагнетании ужаса — демонстрации отгнивших из-за крокодила конечностей, героиновых притонов из криминальной хроники 90х и прочих "картин с социального дна". Но "социальное дно" далеко, наркотики ребёнку/подростку предложат весёлые и компанейские однокашники, которые ничем не похожи на картинки из кино. И вокруг него будет масса примеров, которые с этой "пугалкой" не бьются и не сочетаются, а вовсе даже наоборот — тусовые, клёвые рейв-вечеринки, модные и актуальные "чуваки и чувихи", расслабон, гламур, всякие прочие приятности. Доступность при этом, как в лучших домах Лондона и Парижу — буквально Убер, технологии, красивые сайты, отзывы. В результате человек придёт к очевидному выводу "мне просто врали и запугивали".
Я отошлю к тому, о чем писала в вопросе №5 из своего первого комментария. Заполнение лакун, производство "годного" контента, который будет воспринят публикой не в штыки, который будет адаптивен под аудиторию и не сыграет против цели — это очень и очень сложная и нетривиальная задача. В условиях в общем-то свободного распространения информации "пугалки" (самое интуитивно простое решение) не работают — потому что разоблачить их можно в три клика.
Кстати, расскажу о том, что на меня (уже довольно взрослую) произвело наиболее яркое впечатление в плане антинаркотической пропаганды. Это был форум "мулечников", людей, которые ещё в 90-е — нулевые подсели, а к 2017, когда я нашла сайт (мне было 22) потихоньку умирали. Там не было ни отталкивающих картинок, ни каких-то жутких историй. По большей части, они обсуждали самые обычные темы — книжки, кино, бытовуху, здоровье — и иногда в треде появлялось "username больше не с нами", "имярек, к сожалению, продолжить не сможет — умер", "такой-то ушёл, если хотите встретимся на кладбище", "у меня отказали ноги, если хотите помочь…". Меня до глубины души это потрясло и фрустрировало. Это было настолько понятно, просто и страшно — потому что люди были обычные. Не страшные какие-то потусторонние звери, а такие же, как я, как кто угодно. И ты просто наблюдал, как они за веселье юности расплачивались у тебя на глазах. Эмпатия порой работает гораздо лучше. Потому что, сопереживая подобному, мы можем и себя на это место поставить, а когда нам показывают полуразложившихся "нелюдей" (а именно такой обычно посыл, увы) в притоне —мы думаем, что "ну мы-то никогда до такого не опустимся"
А вы читали книжку "Наркономика"? Очень толковое исследование процессов с разными трендами.
Легализация имеет кучу побочных эффектов, на самом деле. И, судя по всему, основные резоны там — не благополучие граждан, а удар по криминалу, лишение его источника дохода.
А со статистикой потребления (растет/падает) после легалайза вообще большая проблема. Исторических данных нет, либо они ущербны — только приводы, только обращения за помощью. Можно осмыслять объемы сбыта, но там тоже очень сложно посчитать, потому что данные до легалайза оценочные.
Книжка реально очень толковая, без сенсационности, всем советую
вы не совсем правы, закон всё-таки так устроен, что есть конкретный список веществ и вещества попадают туда со значительной задержкой (часто), после того как становятся популярными. А в условиях торжества химпромышленности, новые появляются сильно быстрее, чем их успевают вносить, более того, мода тоже меняется. в итоге там печальный "тришкин кафтан". Спайс, кстати, тот же еще в 2014 торговался вообще в ларьках.
У Юры в канале посмотрите нелавний пост про отставание нормативной базы от реальности.
Тут вы не правы, поскольку речь о разном. Регулярно видим в педофильских делах экспертизу психиатрическую, сексологическую, она именно это и выявляет. Собственно, можно найти массу статей по вопросам диагностики, исследованиям и тд. Россия признаёт и использует МКБ-10, где встречается диагноз "педофилия", его ставят, сейчас вводят МКБ-11, там другие формулировки и диагностические признаки — раздор в основном вокруг корректности, но давно уже не по линии болезнь/не болезнь. Дискуссия "лечить или сажать" есть, но она довольно абстрактная, судя по мировой практике. И "лечить" тут, если деяние совершено — это не дать таблетки и отпустить гулять, а тюремная психушка, где просто помимо тюрьмы еще и врачи.
Должна, правда, уточнить, что диагноз ставится не всем и действительно встречаются ситуации, когда деяние совершено, а диагноза нет.
Давайте все-таки уточним, какие именно ловцы подразумеваются. Уполномоченные законом, или доброхоты. Если говорить, об уполномоченных, то результаты судебной сексологической экспертизы всегда ложатся в обвинение и становятся веским доказательством. Если о доброхотах — моё (и, как упоминала уже, сотрудников) отношение к их экспертности крайне скептическое. С учётом того, что их бурная деятельность обычно грантоедство во вред реальным задачам… мысль, полагаю, ясна.
Сразу оговорюсь, что я не отрицаю описанную траекторию, как и вообще возможность в развращении дойти до неких глубин. При этом, всё-таки статистика и публичные истории показывают нам, что массовой и распространённой все-таки является другая. Персонажи там такие, что им, простите за грубость, "нормальная баба и за деньги не даст" и денег нет. Легко допустить, что пресыщенность, действительно, может толкать людей на "попробовать всё" и в таком случае гомосексуальные контакты могут быть одним из этапов этого "всего". Но кажется странным бороться только с этим "путём", игнорируя куда более распространённые случаи растления в семьях, случаи психиатрического отклонения изначального или приобретённого. Иначе можно дойти до того, чтобы бороться с покупателями "жыпов".
Вы спорите не со мной. Я еще в первом своём комменте писала, что при чистке "серой зоны" повысится "порог входа" на первую ступень. Но и проблему я обозначила другую. Если бы мы имели дело с тем, что порог повышается в разы — нужно, например, ехать в другой город и терпеть реальные лишения, покупая дополнительную технику, заморачмваясь и тд — вопросов бы не было. Однако порог повышается незначительно — 5 кликов не то "усилие", которое можно воспринимать как серьёзное препятствие. При этом, любопытствующий сразу попадает в качественно иное пространство, в котором не только многократно выше доступность всего, но и отсутствуют сдерживающие фактор. Кроме того, о чём тоже уже говорила, эффективность "вовлечения" и "удержания" в подполье сильно выше — чувство принадлежности "штука посильнее "Фауста" Гёте". Собственно статистика по миграции аудитории вполне собираемая, она может позволить оценить, отвечает ли идея принципу "не навреди".
И вот, что случилось потом! Правда странно говорить "ну вот много непроработанных инициатив, чем наша хуже". Вы же сами (и тут солидарна) очень много внимания уделяете вреду цифровизации. Пишете, говорите, рассказываете о негативных последствиях. Наверное и до начала процесса говорили? А что вам отвечали? "Это не повод вообще не делать"? но разве "делать с осторожностью, продумано и умно", это то же самое, что "вообще не делать"? Разве дискуссия о возможных негативных последствиях — это атака? Мне казалось, что нет, что такие обсуждения полезны любой идее, так как дают возможность посмотреть под новым углом, что-то починить до запуска. Вам же вроде всё-таки ехать хочется, а не шашечки (то есть инструмент, а не симуляцию бурной деятельности).
Простите все за полотнища
Игорь Станиславович, при всём уважении, но вы усмотрели
там, где его и близко не было. Я вообще мало по каким поводам негодую, и уж точно, платформы не вызывают у меня эмпатии. По тезисам, в целом, разделяю, хотя тоже есть что доспросить. Насчёт "теории лакун" — у меня нет, увы такой. Это, скорее, интуитивное понимание, что исчезновение "серой зоны", хоть и повышает порог входа, но сам вход делает более резким. Я наблюдала, например, на опыте запрета полулегальных "серых" веществ — спайс, соли и смерти площадок в обычном интернете. Да, на коротком отрезке времени, люди лишились доступа к сайтам в открытой сети, но быстро мигрировали (хоть и не все) в даркнет, где тут же выработали другую модель потребления. И это не о том, что давайте все разрешим и откроем, а о том, что ищущий обрящет и всё-таки стоит, наверное, продумать не только последствия первой очереди — соцсети станут чище, но и более дальние. Это, собственно, то, о чём писал Синодов:
Соответственно, вопросы №№3, 4 и 5 снять не могу.
Тут, кстати, поставлю и вопрос №7. К каким последствиям приведет, на ваш взгляд, чистка "серой зоны" в разрезе прикладных задач борьбы с преступностью? Предотвращении готовящихся преступлений? Раскрытию совершённых? Абсолютно разумно сказать, что такие мероприятия, помогают, в целом, снизить вероятность возникновения "преступного намерения". (Так я поняла ваш довод, поправьте, если не верно) Но мне кажется, что всё-таки нельзя сказать, что "намерение" не будет возникать вообще и зачистив "деструктив" мы заживём в мире без "Колумбайнов". Хотя не спорю, что заживём в мире с меньшим числом таких актов.
Сейчас, это видно, например, по делам пресловутых "школьных стрелков", "ловля на взлёте" происходит именно на уровне мониторинга активности на платформах. Что будет, когда в "белой сети" этой активности не будет, и она мигрирует (с сокращённым охватом и аудиторией, пусть) в подполье? Если проанализировать, скажем, стратегию борьбы с детским порно, которое давным-давно в даркнете, легко увидеть, что полиция всех стран сталкивается с серьёзным усложнением своей работы, преступники осознают себя как преступники, становятся более осторожными, изощрёнными. Могут ли задачи превенции вступать в конфликт с задачами по борьбе и выявлению?
Слушайте, ну вы зачем приписываете мне борьбу за свободу слова? Где про это было? Давайте, пожалуйста, придерживаться того, что написано, а не додумывать друг за друга — так далеко можно зайти, а я всё-таки хочу конструктивно обсудить. Вопрос был абсолютно естественный про экспертизу. Общественное движение — это хорошо, но вопрос был именно о том, по какому принципу туда будут попадать люди и какой вес будет у их мнения, каким образом будет определяться вектор, а то у нас фанаты ФБК* тоже общественное движение. А еще у нас есть масса прекрасных обществ по борьбе с педофилами, настолько прекрасных, что люди, которые реально уполномочены с этим бороться — волком воют, потому что от "общественников" один вред для оперативной работы и истерия. Вам верить мне на слово не обязательно, если есть желание, я приведу сюда или в какую-то личку более чем компетентного человека.
А, ну и да, про радикализацию я прочитала, этот тезис не вызвал у меня вопросов, поэтому их и не поставила.
Вот вы сами пишете, что возникает задача отсева. Вопрос в механиках этого отсева. В том, чтобы формирование обозначенного движения не происходило по увы, но типичному для нас списочному принципу. Потому что в повестке и публичном поле присутствуют, частенько, такие замечательные общественники, что закачаешься.
Так что, нет, вопрос №1 не снимаю.
Слушайте, ну это вообще какой-то странный разговор. Вы предлагаете мне положиться на "чувство прекрасного" некой "общественности". А когда я вам отвечаю, что мне бы хотелось, чтобы под это "чувство" была проложена какая-то теоретическая база, называете "пустым умничанием". Хотя база как раз, казалось бы в интересах вашей собственной задачи, так как только обоснование может уберечь ваше "общественное движение" от лабильности и инфильтрации саботажников. Если не теоретическая база, то что помешает вашему движению во второй-третий заход превратиться в платформу ревнителей "новой этики"? Вы сами пишете в комментарии Юре, что речь идёт о cancel culture и признаёте
Так что помешает вашему "умеренному варианту" мутировать в "стрёмный"? Это очень серьёзный для меня лично вопрос. Вы предлагаете создать эффективный инструмент, где гарантия, что он будет в хороших руках? Что завтра не признают деструктивным вас, а послезавтра меня? Не потому что мы реально токсичны, а потому что к новым рукам приложится и новая голова.
Я бы очень хотела прочитать. Безо всякой предвзятости и с интересом.
По изложенному вопрос простой. Как классифицировать нечто как "прекурсор"?
Изложу свою версию. Есть ролик А (аниме со школьницами), ролик В (детское порно), действие С (сексуальные преступления в отношении детей). Представим, что мы в пространстве, где есть все эти явления. Мы имеем выборку в 10000 человек, 1000 из них смотрит А, потом 10 идут искать B и 1 совершает С, но при этом из этой же выборки 10 и так бы пошли искать B и 1 совершил С — о "прекурсоре" речи нет. А вот если при появлении A, на поиск "добавки" B идёт не 10, а 15, 20 — тогда да, прекурсор. Или при появлении компонента A, в активную фазу переходит не 1, а 2.
Насколько я помню, Россия признаёт "педофилию"/"педофильное расстройство" болезнью. То есть мы имеем дело с уже нездоровой психикой. Соответственно вопрос кажется верным ставить так: может ли порно (и какое) раскачать психику такого человека до проявлений в реальности. В целом связь между порнографией и сексуальным насилием (вообще) исследуется вот уже много лет (почти 40) и там всё несколько тоньше и с нюансами. В целом я с вами согласна (интуитивно), но то, что даже социологи и психологи не пришли к единому мнению несколько беспокоит.
Игорь Станиславович, это не очень честный полемический приём. Вы мне приписываете плач по поводу того, что школьники не найдут вконтактике рецепт бомбы? Серьёзно? Очень печально, но мне это напоминает безуспешные попытки задать вопросы "уважаемым организациям" типа "Мемориала", "КПП" и прочих. Сразу в ответ получаю "вы поддерживаете ГУЛАГ", "вы хотите чтоб пытали". Давайте, пожалуйста, всё-таки не будем разговор (нормальный) в это превращать.
признан экстремистской организацией
Я работаю с реальностью, не с надеждой. Есть вопросы к докладу — задала. Вижу цель "получить ответы", препятствий не вижу — свои вопросы расписала подробно и вроде внятно.
Задам дополнительно несколько вопросов, кроме обозначенных Синодовым, чьи тоже разделяю
Первый — очевидный. Судьи кто?
Даже если опустить разнообразие мнений в среде "профессиональных общественников", где легко встретить людей абсолютно полярных, а часто и вполне деструктивных (личных) воззрений, легко заметить, что и психологи, и психиатры нередко расходятся в оценках одного и того же явления. С этим сталкивается любой человек, перепробовавший хотя бы пару психологов, терапевтов, психиатров. Там, где один изыщет болезнь, другой оценит её как вариант нормы. Банальный пример — нежелание иметь детей, пресловутое "чайлдфри". Опросим десять специалистов и получим пяток мнений, среди которых будет и "примите себя, ничего страшного". Какое из них станет основой для политики? То, что разделяет автор манифеста или "куратор проекта", или то, что наберёт "больше голосов". Если второй вариант, то как определим "больше" — опросим ВСЁ сообщество, или только избранных? Как выбирать?
Второй вопрос. Какую задачу всё-таки планируется решить?
Если речь о том, что мы боремся с проблемами из реального мира, а не с тем, чтобы «глаза наши не глядели на неприятный контент», то такая работа, безусловно допустима и может только приветствоваться. Но в таком случае кажется здравой идеей проложить под концепт реестра некую обширную теоретическую базу. Так, например, исследовать реальное влияние рисованной порнографии с малолетними героинями на число половых преступлений против несовершеннолетних. Групп вроде «я же мать» на рождаемость. Групп про «Колумбайн» на число школьных стрелков. «Стрелялок» на рост насилия. И желательно сделать это не в формате «все серийные убийцы пили воду — вода делает людей серийными убийцами». Эти вопросы выглядят задачей для серьёзной академической работы, но никак не могут отдаваться на откуп личному мнению экспертов, даже очень нхороших и компетентных в чём-то. То есть, говоря абстрактно нам нужно некое НИИ контента, которое (что важно) на длинном историческом плече рассматривает последствия тех или иных медийных трендов. К слову, представляется, что на базе Крибрума можно было бы построить некую «социологическую машину времени», которая бы прослеживала по соцсетям человека (за несколько лет) траекторию увлечений и взглядов. Это дало бы возможность понять, есть ли реальный эффект от того, что в 14 лет, кто-то читал чайлд-фри группы. По крайней мере это сократило бы во многом время на такие исследования.
Третий вопрос. Какой эффект у борьбы с производными явлениями, если первопричина не исчезает?
Приведу пример. Нам всем очевидно, что чрезмерное похудение вредно. Но что является причиной того, что девушки (как правило) увлекаются этими практиками и доводят себя до больницы (а, порой, и до смерти). Группы? Или всё-таки нереалистичные стандарты красоты в обществе, насмотревшись на которые, люди и идут в группы за рецептами? То есть, да, объективно, нет ничего хорошего в этих группах с рецептами «умори себя голодом за 14 дней», но не появляются ли группы потому, что запрос есть и тема изначально, простите за слэнг, «хайповая»? Какие последствия будут, если мы вычистим промежуточное звено — группы про «40 килограмм». Исчезнет ли стремление худеть до состояния «ветром сдует»? Снизится ли число случаев РПП? Или, столкнувшись с тем, что запрос приводит его в очищенный информационный вакуум, человек не уймётся, а пойдёт в чёрный интернет, и проблема просто уйдёт из зоны видимости?
Из этого вытекает четвёртый вопрос. Сейчас мы видим, что ищущий обрящет — можно идти глубже и глубже, пока не найдёшь в открытом доступе что-то совсем за гранью (пусть не закона — РКН работает), но морали. Каким будет «пользовательский путь», когда мы уберём (пессимизируем, заблокируем) деструктивный контент?
Когда есть многоуровневая система, довольно очевидно, что на каждом шаге отваливается некий процент публики. Условно: из 100% тех, кто почитает подробные описания убийств, только 5% (а то и меньше) дойдут до просмотра снафф-видео. И едва ли можно сказать, что даже один процент из них решится воплотить в реальности свои болезненные желания. Цифры конверсии очень условные, взяла с потолка. Но, собственно, типичная воронка продаж так и работает, а в обозначенных темах конверсия, предположу, много ниже, так как градус ада сложно выдерживать. Допустим, что «серой зоны» в открытом доступе больше нет. Конечно, часть людей отвалится на уровне «ухода в даркнет» и прочих аппаратных проблем. Но те, кто пройдут этот фильтр, сразу, без всякой воронки, попадут в пространство, где не «хентай со школьницами», а прямо детское порно; где не диуретики для похудения, а, скажем, спиды. Где не депрессивные картинки с китами, а подробные описания рецептов суицида и заодно продаются препараты, с которыми можно этот суицид совершить. Так не окажется ли, что мы, пребывая в благодушии и радости по поводу чистых соцсетей, просто поможем увеличению конверсии ярмарки зла.
Кроме того, что уход в подполье может повысить конверсию, он, очевидно, повысит ещё и интерес (как ко всему запретному), но что хуже — вырастет вовлечённость и сплочённость. Это сейчас перед глазами у человека, который сомневается в эффективности АРВТ не только ВИЧ-диссидентские группы, но и множество ресурсов с научной точкой зрения. А что будет, когда он окажется в «темном интернете»? В закрытых чатах и каналах, где «деструктив» будет стимулироваться не только контентом, но и радостью принадлежности к сообществу. Буквально к «клубу избранных».
Пятый вопрос. Кто будет отвечать за заполнение лакун?
Природа пустоты не терпит и логичным вторым шагом после «зачистки» видится заполнение информационного пространства неким «годным» контентом. Что в совокупности с перенаправлением пользователтского внимания, может даже и дать позитивный результат. В докладе этот вопрос не затрагивается (по понятным причинам, тема другая), но опишу некоторые свои наблюдения. Хорошего контента мало даже там, где люди обязаны своей должностной инструкцией его создавать. Темы, которые затронуты в докладе, вызывают очевидный интерес (см вопрос 3). Кажется, что разумно на этот интерес как-то отвечать. И здесь почва очень зыбкая — помимо того, что вряд ли (говорю как редактор в печали) получится набрать достаточно людей хотя бы с руками из плеч, которые способны генерировать качественный контент, ещё хуже всё обстоит с определением качественный/некачественный. Простой пример — ВИЧ. На волне борьбы за общественную мораль было множество кампаний о профилактике. С замечательным советом про верность одному партнёру. Совет хороший, вот только верность партнёру не помогает в профилактике, если сам партнёр совету не следует. Это типичный «хороший совет», который, по факту делает плохо — люди становятся более уязвимыми — потому что они чувствуют себя в безопасности там, где этой безопасности на деле нет. То есть, говоря прямо, в примере контент некачественный, хотя слова все хорошие.
Все «сложные вопросы», если мы хотим их решать, требуют не просто какого-то «контента» (это деструктивной задаче на пользу любой), а «контента» хорошего, вариативного, в зависимости от аудитории и задачи. Ну и, конечно, качественного, обоснованного, проработанного с точки зрения фактуры и психологии потребителя. А это долго, дорого и непонятно как построить фабрику информации таких масштабов.
Шестой вопрос. Как определить деструктивность и урон? То есть приоритеты регулирования.
Тут долго пояснять не буду. Урон там, где речь идёт о человеческих жизнях — смерти, насилии — очевиден и не требует обсуждения. Но есть зоны, которые в докладе не затронуты, не регулируются никак, а вреда могут нанести и поболе. В сети прекрасно себя чувствуют и процветают коучи, псевдо-психологи, инфоцыгане. Финансовый урон, который они наносят людям, понятен, полагаю. Но есть ведь и скрытый. Человек с депрессией, попав в лапы таких специалистов, ничуть не в меньшей (а то и в большей) опасности, чем забредший в «группы смерти». Хотя делается всё это под «хорошими и конструктивными» лозунгами о терапии, саморазвитии и прочих замечательных вещах. Оценка вреда — дело сложное и тонкое, линейки для изменения не видно, а главное, что такой «позитивный контент», в котором нет очевидных маркеров типа расчленёнки и прочего, может быть куда опаснее обычной чернухи, которую в основном используют, чтобы «пощекотать нервы».
Под лозунги о защите детей цветут движения вакцино-диссидентов (и я не про ковид, бог с ним, с ковидом) и ВИЧ-диссидентов. Под разговоры о морали и борьбе с развратом подросткам наносятся порой психические травмы, несовместимые с жизнью. Не стала бы приводить этот пример (очень уж тенденциозный), но лично столкнулась недавно в довольно дальнем, слава богу, окружении со случаем корректирующего изнасилования — родители нашли рецепт в соцсетях. Я уж не говорю о том, насколько популярны и промоутируются ройзмановские методы лечения наркозависимости.
Слушайте, с удовольствием прочла ваши комменты, ужасно интересно и содержательно. Возразить нечего по существу, но с удовольствием бы перешла в какое-то более приватное место для обсуждения деталей. И вообще спасибо, что написали
Не могу ничего сказать по существу претензий к Коломыченко, не углублялась в вопрос — источники у всех разные, схемы сотрудничества с ними тоже. Но это немного другой случай, который стоит отдельно разбирать — там транзакция от спецслужб — журналисту в целях публикации. Это куда более понятная сделка, у неё свои риски, не уверена, что они включают 275 статью УК, но какую-то точно. В тексте всё же речь об передаче данных от журналиста спецслужбам или аффилированным с ними лицам. Своего рода аутсорсинг аналитики или сбора данных. И вот такое сотрудничество оно всё же достаточно безопасно, если твой контрагент «наши».